С этим ничего не поделать. Нужно заниматься собой, и тогда то, что вокруг подстраивается под твои интересы, а не наоборот. Выше нос, подруга.

Она широко улыбается, предлагая и мне растянуть губы в улыбке, но у меня внутри все равно весельем не отдает. Я же чувствую, что что-то не так.

У нас с Вадимом все плохо, и я очень долго не замечала, насколько.

Когда же мы свернули не туда?

Глава 4

С Дашкой становится немного легче. Возможно, потому что я впервые решаюсь озвучить то, что меня гложит некоторое время. Вот только озвучив свои подозрения, я сделала догадки на шаг ближе к реальности. Это больно, но еще больнее, когда сама себя обманываешь и позволяешь вытирать о себя ноги.

Кто она? Почему с ней? Зачем он так со мной?

Неужели все это правда?

Вопросы сводят с ума, но сейчас мне есть с кем поделиться, и хоть сдавливает грудную клетку ужасно, слез нет. А еще Даша предлагает мне план по выводу Вадима на чистую воду, я лишь округляю глаза.

— А он точно не догадается? Ну что мы так хотим его проверить?

— Спокойно, Лизок, я уже так делала.

Снова мои брови ползут вверх.

— Ты же знаешь, какой Дэн бабник. Был, — Даша прячет взгляд, да уж. И был, и есть сейчас. Но все мои попытки ей открыть глаза она пресекает, и переводит тему. — Так вот, метод опробован. Пишешь сообщение с неизвестного номера, ладно, я сама напишу, он подумает, что от нее. Текст будет безупречный, мы все подстроим. Твоя задача просто сделать так, чтобы перед выходом он телефон дома оставил, чтобы с реальной любовницей заранее разговора не вышло до разоблачения.

— А если… если не получится?

— Для этого есть план «Б». Но о нем позже. Он поедет к ней, стопудово поедет, поняла? И тогда мы сможем проследить, где она живет.

— А если… если нет никого? Вдруг мы ошибаемся?

Даша сочувствующее сдвигает брови.

— Лизка. Я понимаю, насколько тяжело такое принять, но сама говоришь, факты есть. Они неоспоримы. К тому же у вас нет секса, а мужчине он нужен, даже если это просто физиология. Поверь, я знаю, что ты чувствуешь. И сейчас тебе важно решить. Ты готова все узнать? Или предпочитаешь сдать назад, надеясь, что само собой все наладится. А измена останется чем-то призрачным. Такой вариант тоже может быть, подруга. И я не буду тебя осуждать. Ну так как? Знать или не знать? Вот в чем вопрос.

Наступает пауза, я кусаю губы, мну пальцы. Бросаю взгляд на выход с кухни.

С детства, борясь со своими страхами, я использовала один проверенный прием. Представляла самый ужасный вариант из возможных, если опасение подтвердится. И придумывала план, что буду делать. И тогда все остальные варианты становились простыми.

Вот и сейчас я представляю, что будет, если Дашка права. И Вадим реально меня обманывает. Что я буду делать? Как я буду одна?

А дети? Как они отнесутся к новости, что мы с их папой разводимся, если вдруг такое произойдет? Смогу ли я вообще с Вадимом заговорить, узнав об измене?

Пока что не знаю. И в плане нет четких пунктов. Пока что одни вопросы.

Страх ложится на плечи и проходит вниз по телу осознанием предстоящего кошмара, я же не смогу без него, я же… я люблю мужа… дети любят отца.

А как Лиза? Как? Не будешь же ты молча улыбаться, зная, что он спал с кем-то еще?

Зная, что он пренебрег моими чувствами? Семья это же святое, ее нужно беречь, а не искать на стороне развлечения.

И… что меня особенно волнует, не отвернется ли он от детей? Вадим и так не часто с ними время проводит. И сейчас написал сухое сообщение с вопросом, где я нахожусь. И получив ответ, больше вопросов не задавал. Его не смутило, что я так рано к подруге поехала. Его не смутило, что мы накануне странно поговорили.

Может, у него жизнь еще лучше станет после развода. Никто не будет «мозг взрывать», «доставать вопросами», «навязывать детей». А я. Я привыкла одна. Справлюсь. К тому же, я больше никогда не буду одинока. У меня есть Тема и Риша.

Дашка все еще ждет моего ответа, а я вздыхаю.

— Знать, — говорю хрипло, глаза снова наполняются слезами. Но я их вытираю ладонью и добавляю громче: — Знать.

— Молоток, Лизка. И помни, я с тобой.

Она обнимает меня за плечи, а в дверь раздается звонок.

Брови Дашка поднимает. Я, почему-то шепотом, спрашиваю.

— Дэн?

— Не думаю. Он до вечера умотал.

С этими словами п подруга выбегает из комнаты, а спустя пару минут, чашка, которую я усердно кручу в руках, снова погрузившись в свои мысли, замирает. Я вся замираю. На пороге в кухню стоит Вадим: руки в карманах брюк, взгляд внимательный, отросшая щетина, которая ему так идет, — я смотрю на него и никак не понимаю, может ли Вадим, мой Вадим, с которым мы, смеясь, мечтали о будущем, который кружил меня по комнате, когда я ему первый тест на беременность показала с двумя полосками, который обещал беречь меня и любить всегда-всегда, стать чужим?

Злость внутри все еще есть, но она присыпана тоской. Пока что у нас как будто все хорошо, но скоро эта иллюзия лопнет.

Вадим делает глубокий вздох и расслаблено опирается плечом на арку:

— Ну и чего ты сбежала? — голос с теплыми нотами, и глаза эти его в душу проникающие.

Красивый и… лживый? Так бывает? Не могу на сто процентов сказать. И пока он взглядом меня окутывает, моя решимость тает. Гораздо проще, когда я его не вижу, а вот так, глаза в глаза, былая уверенность дает слабину.

— Лиз, что случилось?

Он присаживается передо мной на корточки, а я мотаю головой. Даша строго-настрого приказала никакими мыслями не делиться. Иначе «обманщик» сразу же станет осторожнее. И это усложнит разоблачение. Вот только Дашки-спасительницы нет. Я слышала, как она вошла в комнату к детям, видимо, этим решила дать нам возможность поговорить.

— Ничего не случилось. Я за неделю устала, и вчера был сложный день. Ты спал, я решила, чтобы тебя не тревожить, к Дашке поехать.

— Ясно, — хмыкает он. — Злишься? — спрашивает он будто и так все знает. — Потому что я вчера на работе весь день проторчал вместо того, чтобы с детьми сидеть?

Не могу делать вид, что все хорошо. Киваю и